Из белорусского города Лида в литовский Каунас, а оттуда - через всю Россию до Владивостока, в Японию и США. Американский биолог Дэвид Мански повторяет путь своего отца и бабушки, которые вырвались из охваченной войной Восточной Европы и избежали гибели во время Холокоста. Об истории спасения своей семьи и своих впечатлениях от Беларуси, Польши, Литвы и России Дэвид Мански рассказывает Александру Папко.
Дэвид Мански (David Manski) - биолог и специалист по охране природы. Он живет в небольшом американском городке Бар Харбор на берегу Атлантического океана. После смерти своего отца, Дэвид с женой Широй решил исполнить давнюю мечту. Он приехал на родину своих предков, чтобы повторить путь, которым они спаслись от неминуемой гибели в самом начале Второй мировой войны.
Отец Дэвида Мански - Шломо Манский - родился в 1929 году в городе Лида, который тогда находился в составе Польши. Его мать Рива держала магазин, а отец Исаак был пожарным. Накануне войны в Лиде жили около 10 тысяч евреев. Они составляли половину населения города.
В сентябре 1939 года Польшу поделили между собой нацистская Германия и коммунистический Советский Союз. На землях, оккупированных Третьим Рейхом, евреев лишили всех прав, начали безжалостно преследовать. Советские же власти на подконтрольной себе территории начали арестовывать представителей «буржуазных классов».
Беженцы как с немецкой, так и советской оккупационных зон хлынули в независимую Литву. Боясь быть арестованными НКВД, Рива Манская с семьей бежала в литовский городок Эйшишкес. Однако уже летом 1940 году Литву аннексировал СССР. Угроза новой войны для многих стала очевидной. Единственной надеждой для Ривы и троих ее детей остался переезд в США, куда незадолго до войны перебрался ее муж Исаак.
Тиунэ Сугихара
Путь к спасению семье Манских и тысячам других евреев открыл человек по имени Тиунэ Сугихара. Японский консул в Каунасе, вопреки инструкциям своего правительства, выдал более 2 тысяч транзитных виз. Эти документы дали беженцам право через Советский Союз приехать в Японию, а оттуда продолжить свой путь за океан.
«Это очень захватывающее, радостное, но одновременно печальное путешествие», - говорит Дэвид Мански, который отправился по следам своего отца и бабушки. Со времен войны никто из его родных не был в Восточной Европе.
Американский ученый очень расстроен тем, что о довоенной Лиде, которую в мемуарах описал его дядя Самуил, сегодня не напоминает почти ничего. От большинства кирпичных домиков, синагог и кладбищ не осталось и следа. Немного утешает тот факт, что память о лидских евреях хранится в местном музее. Семейные фото Манских вызвали восхищение у музейных сотрудников.
Дэвид Мански в архиве польского города Радом. Фото семьи Мански.
Дэвид Мански: Мы были очень приятно удивлены во время визита в исторический музей Лиды. Мы хотели узнать, есть ли там фотографии, вещи, которые могли бы рассказать о довоенной истории города, о том, как там жили евреи. Я показал пару снимков, которые привезла с собой в Соединенные Штаты моя семья. Экскурсовод была настолько взволнована, что остановила экскурсию и сразу пригласила нас к директору. С начальником исследовательского отдела музея мы разговаривали целых два часа! Он подробно рассказал нам о городе, о довоенной еврейской жизни здесь, а мы рассказали ему историю своей семьи и передали копии фото, сделанных в Лиде в 1920-е и 1930-е годы. Он был в восторге, потому что никогда раньше не видел этих снимков.
Сотрудники Лидского историко-художественного музея показали семье Мански школу, в которую ходили отец и дядя Дэвида, а также места, где нацисты убили всех еврейских жителей Лиды.
Дэвид Мански: Я был очень взволнован, стоя на месте, где стоял мой отец и мой дядя. Также мы посетили несколько мест на окраине Лиды, где были расстреляны тысячи евреев. Мы почтили их память. Очень возможно, что мои родственники были убиты там. Приятное впечатление на нас произвел Лидский пивзавод. Пробуя прекрасный лидский квас, мы подняли тост за нашу семью.
Перед тем, как отправиться в литовский Каунас, Дэвид и Шира Мански посетили белорусские города Новогрудок, Мир и Минск. Американская семья воспользовалась возможностями, которые дал недавно введённый белорусскими властями пятидневный безвизовый режим.
Шира и Дэвид Мански на пивзаводе в Лиде. Фото семьи Мански.
Сейчас семья Мански по железной дороге едет во Владивосток, по пути открывая культурную мозаику России.
Дэвид Мански: Сейчас мы находимся в Улан-Уде в Бурятии. Мы узнали очень много о том, насколько разнообразна Россия – её природа, её народы, её культура. Я должен признать, что до того, как приехал сюда, я крайне мало знал о России. Теперь я намного лучше понимаю эту страну, её историю. Огромное впечатление на меня произвели те усилия и жертвы, которые народ России испытал во время Второй мировой войны.
Люди должны больше путешествовать и принимать гостей из других стран. Общение между людьми делает мир безопаснее. Это один из самых главных выводов, которые сделал Дэвид время поездки.
Дэвид Мански: Я много ездил по миру и жил во многих странах. Поэтому могу уверенно сказать, что контакты между людьми помогут нам сохранить мир. Общение людей из разных стран побеждает недоверие, стереотипы и даже вражду. Собираясь в Восточную Европу, мы немного тревожились. Мы знали о трагедии евреев и чудовищном антисемитизме, царившем здесь до войны. Я нервничал, потому что я еврей и не знал, как на меня будут реагировать. Однако мы ни минуты не чувствовали себя в опасности. Мы встретили чрезвычайно дружелюбных людей. Общение может действительно изменить мир.
В Каунасе Дэвид Мански посетил очень важное для его семьи место - здание бывшего консульства, где Тиунэ Сугихара выдал его бабушке спасительную визу. Потомок одного из спасённых японским консулом евреев встретил там группу школьников из Японии и Литвы.
Бывшее здание японского консульства в Каунасе, где работал Тиунэ Сугихара. Фото: wikimedia commons / Bonio / CC BY-SA 3.0
«История моих предков должна учить людей состраданию и человечности. Трагедия беженцев не должна повторяться, однако она, к сожалению, повторяется в наши дни», - напоминает Дэвид Мански.
Дэвид Мански: Находясь в этом музее в Каунасе я не мог перестать думать о том, что сейчас происходит в мире, а именно о беженцах из Сирии, беженцах из североафриканских стран. Они стараются попасть туда, где могут нормально жить и чувствовать себя в безопасности. Однако равнодушие людей и правительств становится для многих из них непреодолимой преградой. Я очень надеюсь, что такие места, как музеи Сугихары в Литве и Японии, помогут людям понять, что история не должна повторяться. У нас разные культуры, разные религии, но мы все человеческие существа, и мы должны относиться к другим так, как хотим, чтобы относились к нам.
Отец Дэвида Мански вместе с матерью, сестрой и братом попал в Соединенные Штаты в апреле 1941 года - за два месяца до того, как Германия напала на СССР и за полгода до того, как Япония атаковала Соединенные Штаты. Все родные Манских, которые остались на землях Беларуси, Польши и Литвы, погибли во время Холокоста.
Сегодня в мире живут 30 потомков тех четырёх членов семьи Манских, которым Тиунэ Сугихара выдал японские визы. Всего же в мире живет около 50 тысяч потомков тех, кого, вопреки служебным инструкциям, из охваченной войной Европы вывез японский консул.
Паспорт Самуила Манского с визой, выставленной консулом Сугихарой. Фото из книги воспоминаний Самуила Манского With God's Help (С Божьей помощью).
«Вы хотите услышать мою мотивацию, не так ли? - объяснял Сугихара свои действия много лет после войны. - Это как чувства, которые испытал бы каждый, встретив лицом к лицу беженца, умоляющего со слезами на глазах. [...] Среди них были старики и женщины. Доведённые до отчаяния, они целовали мою обувь. [...] Дух человечности, сочувствия… соседской дружбы - ведомый этими чувствами, я решился на то, что я делал».
Александр Папко