Ни форма, ни содержание их фильмов не позволяют на общее определение. Есть ли вообще что-либо, что объединяет тех, кто сегодня «раздает карты» в польском кино? Вопрос ребром поставил Национальный аудиовизуальный институт, посвятивший цикл встреч под названием «Молодые, способные» творчеству молодых польских кинорежиссеров. Мы беседуем с ведущей цикла – культуроведом Кайей Климек.
- Если позволите, начну не с вопроса, а с утверждения, что общим признаком людей, родившихся в 80-е, является память о детстве, проведенном в социалистической ПНР, но их взросление проходило уже в демократической Польше, в условиях свободного рынка, в эпоху развития новых технологий. А теперь вопрос: можно ли вообще применить к этим людям термин «поколение» относительно данного этапа истории польского кино?
Кайя Климек: «Интересный вопрос… Потому что вопрос о поколении относится также ко мне. Я тоже родилась в 80-е. Правда, я не снимаю, а пишу о кино, и это смысл моей жизни. Думаю, что так же, как в случае предыдущих поколений, история покажет, будет ли четкое обозначение вроде «польская школа кино» или «кино морального беспокойства». Ведь многое проявилось позже: наличие похожих мотивов, выразительных средств и так далее. Что касается цикла «Молодые, способные», то я постаралась выбрать фильмы, максимально отличающиеся друг от друга, Если уже искать какое-то слово, то, скорее всего, это будет «созвездие», чтобы показать разнородность приходов и подходов этих режиссеров к кино».
- Например?
Кайя Климек: «Есть те, кто свои первые фильмы снимал за границей, как Катажина Климкевич. Есть те, кто приехал из другой страны, как Магнус фон Хорн родом из Швеции, но снял польско-шведский фильм, сам живет в Польше, говорит по-польски. Это, так сказать, «трансграничные» мотивы сегодняшнего польского кино. Есть режиссеры, которые занимаются масштабными кинопроектами, как Ян Комаса – автор фильма о Варшавском восстании «Город 44». В общем, каждый делает что-то иное. Кстати, Ян Комаса назвал своих коллег-ровесников «поколением бенефециаров польского Института киноискусства». Что не совсем отражает действительность. Потому что, например, Лукаш Гжегожек снял дебютный фильм на собственные деньги. Он не учился в кинематографическом вузе, а сделал фильм как человек «вне среды». Так что, на самом деле, единое определение поколения будет от нас ускользать. И мне кажется, это и есть самое интересное, потому что говорит о том, насколько разнородны фильмы 30-летних, в каких различных условиях они создаются. Вышеупомянутый Лукаш Гжегожек выступил как сценарист, режиссер, монтажер, а съемочной площадкой была его квартира, то есть весь процесс держал в одних руках. А другие молодые режиссеры считают, что это коллективное творчество. В общем, как только я скажу, что это поколение «вот такое», то каждый следующий фильм покажет, что оно совершенно другое».
- Фильм «Кемпер» Лукаша Гжегожека – смешная и одновременно грустная комедия о современных 30-летних поляках. Лукаш Гжегожек – у нашего микрофона.
- Перед сегодняшними молодыми режиссерами открыты большие возможности. Вам сегодня действительно легче войти в мир кино, чем предшественникам?
Лукаш Гжегожек: «Сама съемка фильма, безусловно, легче, прежде всего, в связи с технологическим прогрессом, поскольку большинство фильмов снимается цифровыми камерами, что гораздо дешевле. Вообще вся съемочная техника стала намного доступнее. Кроме того, легче собрать людей, которые поддержат инициативу. Но это также означает бОльшую конкуренцию. Сейчас уже недостаточно сделать фильм, надо, чтобы он нашел дистрибьютора и вызвал резонанс среди зрителей. Так что эта демократизация кинематографа две стороны».
- Главный герой Вашего фильма «Кемпер» - очень милый молодой человек, тестирующий на работе компьютерные игры. В реальной жизни «кемпер» боится взрослой ответственности, и в сущности, чувствует себя очень одиноким, несмотря на наличие жены, обилие знакомых и развлечений. Критики и зрители единодушно говорят, что Ваш фильм очень искренний и откровенный. Неужели сегодняшним 30-летним при всех шансах, способностях свойственен определенный инфантилизм и непоследовательность?
Лукаш Гжегожек: «Безусловно, мы живем в иной действительности, нежели наши родители, у которых супруг и работа были единственными на всю жизнь. Палитра их жизненных выборов была значительно более ограничена. Причину проблем моего героя я искал бы в пресловутой «катастрофе изобилия». Парадокс моего поколения заключается в том, что нам значительно легче, но именно потому труднее. Мой герой в большой степени мне близок, мне он нравится, именно потому что он непоследовательный. А я считаю, что непоследовательность – это черта людей, мыслящих самостоятельно. Если человек спотыкается, ошибается, противоречит сам себе, значит – он мыслит, вопреки тому, что о нем судят».
- «Кемпер» был Вашим дебютом. Думаете ли Вы о следующем фильме?
Лукаш Гжегожек: «Да, я живу будущим и очередным фильмом. Исходная точка тоже будет личного характера. Когда мне было 18 лет, я прервал карьеру теннисиста еще до того, как она пошла вверх. И мне хотелось произвести расчет с самим собой, узнать что-то большее о самом себе, но главное – о моем отце, который был моим тренером. Я знаю о его переживаниях по поводу моего решения и стараюсь понять, почему оно стоило ему стольких волнений».
Автор: Ирина Завиша