«Тогда и сейчас. Польская школа документального кино», - так называется цикл кинопоказов и творческих встреч, организованный Национальным аудиовизуальным институтом в Варшаве. Мы беседуем с куратором этого цикла Михалом Олешчиком - известным польскими киноведом и кинокритиком, несколько лет возглавлявшим Фестиваль польских фильмов в Гдыне.
- Польская школа кино – это особое новаторское явление в кинематографе, известное во всем мире. Какое же место в этой «школе» занимает документальное кино?
Михал Олешчик: «Думаю, очень важное, может быть, даже ключевое. Так как польское документальное кино, - по крайней мере, у меня такое впечатление, - в определенный период было лучшим в мире. Тот факт, что такие творцы, как, например, Казимеж Карабаш, создали особый стиль документального кино, очень повлиял на развитие этого жанра. Кроме того в послевоенном документальном кино было больше свободы, чем в художественном, поэтому польские режиссеры документировали действительность необычайно интересным способом. Плеяда польской школы документального кино - это Кшиштоф Кесьлевский, Мария Змаж-Кочанович, Ежи Гоффман, Эдвард Скужевский, Ирэна Каменьская, Мацей Лозиньский, Владислав Сьлесицкий. Перечень замечательных режиссеров можно продолжать долго… И каждому из них удалось найти индивидуальную творческую манеру, при этом их способ повествования о той действительности достигал высокого художественного уровня»
- А в чем, на Ваш взгляд, специфика и новаторство польской школы документального кино?
Михал Олешчик: «В большой смелости форм, в эксперименте с изображением и звуком, также в постановочных элементах. Польские документалисты всегда понимали, что форма не менее важна, чем содержание. Еще чувство иронии. Мне кажется, что чувство юмора, ироничный взгляд, умение видеть в коммунистической действительности множество абсурдных явлений, и умение их показать так, как, скажем, Мария Змарз-Кочанович в фильме «Я – мужчина» или Кшиштоф Кесьлевский в фильме «С точки зрения ночного сторожа». Режиссеры не навязывают какой-либо морали, своего резюме. Они просто дают возможность своим героям высказаться, а зрителям – думать. Наверное, это наиболее характерно… Мысль ведь не обязательно доносить впрямую. Порой ироничный взгляд, полушутливый тон или определенный ракурс камеры могут сказать гораздо больше. В фильмах польских документалистов единичные явления вырастали до обобщения, создавали образ целого строя. Надо сказать, что и польский зритель не подкачал – все сигналы прочитывал безошибочно».
- Режиссер Мария Змаж-Кочанович – автор многих замечательных документальных фильмов о ПНР в одном из своих интервью сказала, что жизнь порой подбрасывает такие абсурдные ситуации, что она чувствует, будто что-то не в порядке лично с ней. И именно это воспринимает как знак, что это отличный материал для фильма. Мария Змаж-Кочанович – у нашего микрофона:
Мария-Змаж Кочанович: «Вид такого нажима, каким была цензура, влиял на создание фильмов метафорических. Развивалась форма, эти фильмы становились всё более «художественными». Это несомненно. Каждая ситуация, которая вынуждает говорить не впрямую, для творческого человека может стать импульсом к развитию. Одновременно, польская школа документального кино тогда приобрела и, думаю, сохранила до сих пор чувство миссии. Того, что документальное кино должно говорить не только о том, что на виду, но и о том, что скрыто, не бросается в глаза, как в новостях. Задерживать взгляд и мысль на какой-то ситуации. Документалисты внимают фильм год, два, поэтому такие фильмы отличаются намного более пристальным взглядом на жизнь».
- После краха в Польше коммунистической системы и ликвидации цензуры о многих вещах стало можно говорить открыто. Я, конечно, не имею в виду, что открытость означает прямолинейность, но повлияло ли это обстоятельство на польское документальное кино после 1989 года? Вопрос к Михалу Олешчику:
Михал Олешчик: «Да, ситуация большей свободы, большего доступа к кинокамере и легкости ее обслуживания увеличила количество фильмов, среди которых есть откровенно слабые. Но несмотря на это, школа документального кино в Польше по-прежнему на высоком уровне. И по-прежнему рождаются фильмы с иронией, с погружением в психику героев. Могу назвать совсем новые фильмы, например, «Причастие» режиссера Анны Замецкой или «Узы» дебютантки Зофии Ковалевской, в которых понимание документальной формы очень глубоко. Безусловно, золотой век польского документального кино пришелся на 60-70-е годы, но это не значит, что его «фирменный стиль» закончился в 1989-м. При этом, мне кажется, кинодокументалисты сегодня больше сосредотачиваются на сфере личной жизни, семейных историй, и избегают политической и социальной тематики. Возможно, это вытекает из сложности современной действительности, не только польской, но глобальной. Очень трудно сегодня найти такой один пункт, который покажет целое. Мы живем в очень хаотическом, сложном мире. Так что перед новым документальным кино – большой вызов».
- Большое спасибо.
Автор: Ирина Завиша