В Польше обнародована часть секретных документов, которые включают в себя личные дела сотрудников спецслужб времен ПНР. До конца марта они будут изучены сотрудниками Службы безопасности Польши под углом их возможного повторного засекречивания. Окончательное решение по этому вопросу примет директор ИНП. О значении обнародования подобного рода архивов в студии Польского радио рассказал бывший деятель демократической оппозиции и сенатор от «Гражданской платформы» Ян Рулевский.
ИНП обнародует 6,5 тыс. засекреченных материалов времен ПНР. Чего от этого стоит ожидать. И почему пришлось так долго ждать?
Депутаты и сенаторы наблюдали за этим процессом несколько лет. Нам удалось сократить огромный объем информации до того количества, о котором вы только что упомянули. Если говорить о возможной реакции, не думаю, что она будет положительной. Мне бы хотелось, чтобы архивные документы, которые обнародует Институт национальной памяти, свидетельствовали о чести поляков, которые, несмотря на давление, сумели остаться нормальными людьми или даже стать героями. Увы, не тот случай. Думаю, нам стоит ожидать резонанса в СМИ. Как известно, коммунистический режим на был невинной системой, он всюду совал свой нос и проникал во все сферы. В этих папках содержатся личные дела, заведенные, в основном, после 80-го года. Мне будет интересно почитать и о себе в том числе. Потому что я знаю, то, что знаю. В свою очередь, мне неизвестно, каковы были намерения на мой счет, например.
Обнародование засекреченных материалов всегда бросает тень на их фигурантов. Недавно оказалось, что один уважаемый издатель был тайным сотрудником. Это говорит о масштабе явления.
Да, это также говорит о том, насколько мощным был социализм, по крайней мере, в этой области. В его ведении находились сотни тысяч тайных сотрудников. Их данные особо нигде не регистрировались, они не фигурировали в бюрократических записях, несмотря на то, что с ними велись очень серьезные разговоры. Многие из них до сих пор пользуются привилегиями Польской Народной Республики. Это очень интересное явление. Мне бы хотелось, чтобы Польша перестала оглядываться, делать шаги назад и оставила исторические вопросы позади. Но, оказывается, что наша реальность буквально пронизана судьбами бывших тайных сотрудников, судьбами слабых людей. Это слабые люди, которые, возможно, даже слабее, чем были когда-то. Возможно, поэтому они не в состоянии сегодня принимать смелые экономические решения и поднимать важные социальные, политические или даже нравственные вопросы.
Есть еще один аспект. Многие документы тех времен остаются на руках тогдашних чиновников. Возможно, есть смысл вмешаться прокуратуре, провести обыски.
Пока что закон возлагает ответственность на плечи общества. На всех граждан, которые имеют отношение к каким-либо документам спецслужб или любого другого государственного органа. Эти документы необходимо возвращать. Это касается и меня, в том числе. Если у меня есть какие-то документы, я обязан хотя бы об этом сообщить. К сожалению, это выглядит правильно лишь на бумаге. Отсутствует конкретная инструкция, что делать в таких случаях. Людей ни к чему не обязывают, и это дает им свободу действовать, как им пожелается, даже зарабатывать на подобных документах.
Вы удовлетворены работой Института национальной памяти по периоду конца 80-х, начала 90-х?озлагает этувмешалаб прокуатура в. таются на руках н Рулевский.
стоянием общественности., сотрудничая между собо
Мне кажется, этим должны заниматься университеты. Я считаю, что мы излишне фокусируемся исключительно на Институте национальной памяти. Этот институт не справляется, он не в состоянии охватить все сферы знаний. Мне кажется, что весь этот процесс должен иметь гражданский характер, этим должны заниматься университеты и иностранные историки, сотрудничая между собой. Это хорошо, однако, что архивы обнародуются, что закрытые материалы становятся достоянием общественности. Потому что таким образом их содержание перестает быть потенциальным инструментом влияния, той же Москвы, например.
pr1/aj