Беата Шидло и Виктор Орбан на встрече в Будапеште. Источник: PAP/Radek Pietruszka
Премьер-министры Польши и Венгрии Беата Шидло и Виктор Орбан в понедельник, 8-го февраля, объявили об укреплении сотрудничества в рамках Вышеградской группы. После встречи, которая состоялась в Будапеште, Виктор Орбан заявил, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы регион начал дискутировать о том, какой Европейский союз ему нужен. О том, что могут означать эти слова, в студии Польского радио беседовали обозреватель газеты Rzeczpospolita Ежи Хащинский и Павел Решка из издания Tygodnik Powszechny.
Ежи Хащинский считает, что мнения о том, каким должен быть Европейский союз в будущем, в восточном и западном регионах существенно отличаются:
Я считаю, что эти взгляды все больше расходятся. Потому что мы, как Центральная Европа, исходим из убеждения, что старая Европа задает нам темп. Сейчас предпринимаются попытки создать какой-то региональный союз. Это делается охотно, чего раньше никогда не было. Это стало результатом того, что Запад опять указывает нам на наше место, он считает нас посткоммунистическими странами, которые не до конца понимают современных процессов. Очевидно, что главная проблема упирается в миграционный кризис. В этом вопросе страны Центрального региона очень скептически настроены, они не хотят принимать мигрантов. Миграционный кризис – это тот пункт, с которого начнется построение новой Европы. Эта тема станет решающей. Вопрос коснется также и того, что происходит вокруг кризиса, того, что имеет большое значение. Ннапример, война на Ближнем Востоке, участие в ней России, а также другие вмешательства и попытки России ослабить Европейский союз.
Одним из самых важных на данный момент вопросов Европейского союза является так называемый «brexit», возможный выход Великобритании из Европейского союза, который, в свою очередь, зависит от социальных выплат жителям ЕС, работающим в Великобритании. Говорит Павел Решка:
Этот вопрос касается каждой страны по-разному, поляков в Великобритании несоизмеримо больше, чем кого-либо из Европейского союза. Поэтому в других странах это не такая большая проблема. В любом случае, думаю, расклад понятен, стороны договорились о том, что новые иммигранты не будут получать той социальной помощи, какой она была до последнего времени. Это хорошо, что с нашей стороны, со стороны Центральной Европы, появилось мышление о том, что это в наших интересах, чтобы Великобритания осталась в Европейском союзе и чтобы ей в этом как-то помочь. Тем более, что существуют общие интересы. Великобритания также, как и мы осознает угрозу со стороны Востока. Поэтому, если у нас есть возможность в чем-то поддержать британцев, мы можем это сделать.
Ежи Хащинский из Rzeczpospolita говорит, что самый большой разлад в Европейском союзе вносит миграционный кризис со всеми его последствиями и нежеланием Вышеградской группой принимать беженцев, в том числе:
Участие Польши в миграционном кризисе несущественно. Это скорее символическое участие. Я считаю, что время от времени нужно принимать хотя бы небольшие группы, тех сирийцев, которые страдают больше остальных. По крайней мере, это могут быть отдельные семьи. Как это делает тот же премьер-министр Великобритании – он приглашает отдельные семьи, чтобы потом не было лишних проблем с одинокими мужчинами. В результате все восхищаются, хоть и понимают, что принять всех страждущих не в силах никто. У нас в таком случае был бы неплохой имидж и чистая совесть. Никто не говорит принимать миллионы, но принять несколько десятков тысяч человек, при том целыми семьями, было бы для нас хорошо.
Обозреватель издания Tygodnik Powszechny Павел Решка согласен с мнением собеседника:
Концепция Польши заключается в том, что мы, в некотором роде, хотим купить себе чистую совесть. Мы говорим, что мы готовы отдавать средства, но когда доходит до того, чтобы платить, оказывается, мы не так уж и охотно сбрасываемся. Будучи самой большой страной Вышеградской группы, мы предложили меньше всего. Если мы говорим, что хотим помогать на местах, то есть в тех странах, где непосредственно проходит конфликт или в тех странах, которые первыми принимают на себя беженцев (как известно, Турция в данном вопросе оценивает свои потребности на уровне трех миллиардов евро ежегодно), то трех миллионов, очевидно, слишком мало, чтобы говорить, что мы принимаем в этом активное участие. Возможно, когда-то мы будем иметь проблемы с восточной стороны и тогда мы тоже будем просить о солидарности.
pr3/ая