Слева направо: премьер Словакии Роберт Фицо, премьер Польши Беата Шидло, премьер Чехии Богуслав Соботка, премьер Венгрии Виктор Орбан. Источник: EPA/FILIP SINGER
Министры внутренних дел стран Вышеградской группы заключили соглашение, в котором они отказываются от автоматического расспределения иммигрантов. Означает ли это, что в Восточной Европе зарождается новый союз, об этом в студии Польского радио, рассказывал обозреватель еженедельника Wprost Ярослав Гизиньский.
Как вы считаете, может ли соглашение Вышеградской группы касательно беженцев свидетельствовать о том, что этот геополитический формат функционирует и что у него все-таки есть общие цели?
По крайней мере, это показывает, что Вышеградская группа проснулась. Не знаю, можно ли вопрос беженцев назвать самым консолидирующим в Вышеградской группе, но это весьма внушительный тезис. Меня радует, что нас что-то объединяет, этот тезис легко продвигать, венгерское телевидение даже показывало совместное патрулирование венгерско-сербской границы, в котором принимали участие венгры, поляки, чехи и словаки. Все очень красиво, но все же это беженцы – это цивилизационная, всеевропейская проблема, а не только общий знаменатель Вышеградской группы.
Почему, как вы считаете, ЕС на может прийти к согласию в вопросе беженцев и что можно было бы предпринять, чтобы хоть как-то продвинуться в разрешении кризиса?
Можно было бы задействовать хотя бы посредственное решение, например, укрепить внешние границы, как это удалось сделать нам с восточной стороны. Греция, тем не менее, с этим вопросом не торопится. Да, охранять морскую границу – не самое легкое задание, но и пускать все на самотек – тоже не лучшее решение. Словению и Венгрию не раз упрекали в том, что они пускают через свои границы мигрантов, но ведь прежде чем попасть в эти страны, эти мигранты пересекали границы Греции или Болгарии, то есть это была не первая страна Евросоюза, куда они попали. Это практический вопрос, который на раз поднимался в Любляне и Будапеште, правительства этих стран не раз просили о помощи, пытались прийти к каким-то договоренностям.
Вернемся к Вышеградской группе. Свидетельствуют ли общие действия этих стран о том, что это может быть полноценный союз?
Это тяжело назвать союзом, скорее речь идет о региональном сотрудничестве, на подобии северных стран или стран Бенилюкса. Это те страны, у которых получается сотрудничать, независимо от того, что происходит и кто правит у соседей. У нас же, если в одной стране управляют правые, во второй – левые, общие цели сразу же расходятся. Как бы там ни было, гнуть свою политическую линию мы не будем, но нужно показывать, что для нас важно сотрудничать. Почему бы не сделать хотя бы общие авиалинии внутри Вышеградской группы, как например, это сделали скандинавские страны. Почему мы не делаем масштабных инфраструктурных проектов, не строим автострад? Имеет место сотрудничество в энергетическом плане, но это не тот уровень, которого бы нам хотелось. Сотрудничество в оборонительном секторе также все никак не начнется. Как по мне, так лучше бы не беженцы были общим знаменателем для Вышеградской группы, а например, общая политика по отношению к России.
Каким вы видите будущее Вышеградской группы?
Я надеюсь, что практические взгляды начнут доминировать и меня радует, что новое польское правительство проявляет больший интерес в этом направлении, чем его предшественники. Это дает надежду, что в этом плане изменения будут положительными. Как на этот раз все будет развиваться, как ни парадоксально, будет зависеть от Чехии и Словакии. Потому что между Польшей и Венгрией сотрудничество обещает быть хорошим, после выборов в марте, мы узнаем, какой будет позиция Словакии, дальше – дело за Чехией. Это не обязательно должна быть какая-то формальная организация, достаточно политической воли и последовательно реализованного сотрудничества.
pr1/ая