Кристина Антошкевич являетесь членом Лиги в поддержку трансплантологии, занимающейся координацией всех пересадок органов в Польше. В эфире Польского радио эксперт попыталась ответить на вопрос, что является главной ментальной, культурной и религиозной преградой в сфере донорства органов.
Кристина Антошкевич: Нельзя однозначно сказать. Я еще не встречалась с ситуацией, в которой была бы одна конкретная причина. Например, родители маленьких детей, которые трагически гибнут или умирают вследствие врожденных патологий, нередко сами спрашивают врачей, можно ли взять органы их детей для пересадки нуждающимся. Но есть разные случаи, которые зависят даже от региона Польши, в котором они происходят. Например, очень много отрицательных решений принимается на территории Куявско-Поморского воеводства. Причиной ли тому другие культурные условия? Этого не знаю.
Могут ли пожилые люди стать донорами?
Кристина Антошкевич: Я получаю множество звонков от общества, от людей. Например, женщина, которой 90 лет звонит с вопросом, может ли она стать донором органов после смерти, потому что она очень хотела бы им быть, никогда ничем не болела, здорова, всю жизнь за собой следила. И ответ да. Можно быть донором в преклонном возрасте. Случалось, что от людей старше 80 лет пересаживались почки, печень, а также роговая оболочка. Здесь решающим является не фактический, а биологический возраст.
А как проходит эта процедура так называемой «квалификации» в доноры?
Кристина Антошкевич: Есть несколько ее этапов. В тот момент, когда врач в присутствии комиссии констатирует смерть, на основе имеющихся анализов и беседы с семьей или близкими, принимается решение о предварительной квалификации. То есть, анализирует, чем болел человек, каков статус присутствия вирусов в организме, потому что если, например, есть вирус желтухи, то от такого донора органы брать нельзя. Также не может быть донором человек, который умер от онкологического заболевания. Как правило, врачи, наблюдающие доноров уже в больнице, эту информацию о пациенте знают заранее. Конечно, может быть так, что уже в окончательных анализах появляется, например, новая информация об узле в лёгких или печени, который вызывает подозрение. В таком случае дополнительно проводится гистопатологический анализ с целью исключения онкологии.
А какой путь проходят донорские органы прежде, чем дойти до реципиента?
Кристина Антошкевич: В Польше существует, например, 21 центр по пересадке почек. Поэтому в каждом городе воеводского значения вроде Познани или Варшавы, есть один либо два таких центра, а в столице их даже четыре. В каждом центре работает региональный координатор. Таким образом, если донор появляется на территории Великопольского воеводства, почки будут взяты великопольской группой врачей. Однако, пересадке подвергаются не только почки. Если координатор получает информацию, что от конкретного донора можно взять несколько органов – почки, печень, сердце или поджелудочную железу – то это значит, что почки будут взяты в одном центре, а остальные органы в других специализированных центрах, каковых в Польше значительно меньше. Главы этих центров трансплантации установили между собой, что будут действовать в режиме простого порядка: например, сегодня это делает группа врачей из Варшавы, завтра – из Катовице, послезавтра – из Щецина. Координаторы владеют информацией, какая из групп должна выехать на операцию. Условие одно – так происходит только тогда, когда нет нуждающихся в экстренной пересадке сердца или печени. Если такие срочные реципиенты есть, то донор транспортируется туда, где ожидает пациент.
Что является главным в решении о том, что именно от этого донора орган будет пересажен данному конкретному реципиенту?
Кристина Антошкевич: Первое – это группа крови. Второе – совместимость тканей. И третье – мы должны сделать так называемый «кросс-мэтчинг», то есть, установить, не будут ли орган одного человека и организм другого провоцировать реакции отторжения. Это уже последний этап квалификации. Надо сказать, что для пересадки сердца или печени важным параметром также является рост и вес.
Как донорство органов регулирует польское законодательство?
Кристина Антошкевич: Если я не соглашаюсь на пересадку, то есть три способа это выразить: заполнить заявление в Центральном реестре несогласия на пересадку, носить с собой заявление, что нет согласия, а также в больнице в присутствии двух свидетелей, если позволяет физическое состояние, можно выразить свою волю. В противном случае по умолчанию принимается, что согласие есть. В особых случаях, когда невозможно определить волю самого донора, то врач разговаривает с семьей и близкими. Так что лучше всего говорить об этом с семьей, выражать свое отношение к донорству в беседе с близкими и друзьями.
PR1/EC