Фото: Polskie Radio
В среду, 16-го сентября, в польском парламенте состоялись острые дебаты на тему «принимать или не принимать беженцев». Премьер-министр Эва Копач настаивала на том, что Польша должна проявить солидарность по отношению к другим европейским странам и помочь в распределении беженцев. В свою очередь глава партии «Право и справедливость» Ярослав Качиньский настаивал на том, что проблема беженцев не должна касаться Польши. Было сказано много слов, чего не скажешь о цифрах, до сих пор неизвестно, сколько беженцев готова принять Польша. Польское Радио попросило прокомментировать данную ситуацию министра иностранных дел Польши Гжегожа Схетыну.
Вы сейчас в состоянии ответить на простой вопрос, сколько Польша примет мигрантов и когда?
Я не могу ответить, потому что не знаю, о каком числе идет речь, и какие будут предложения. В понедельник министры внутренних дел стран Европейского союза подготовят концепцию. Она будет полностью готова к следующему заседанию Европейского Совета и встречи премьеров, где и будут приниматься решения. Можно бросаться какими-то числами, но я человек серьезный и не хочу жонглировать цифрами, потому что этот вопрос находится в процессе непрерывной дискуссии.
Если будут приняты конкретные решения, названы конкретные цифры, как будет реагировать правительство? Оно эти решения отклонит или поставит их под вопрос?
Потому мы и ведем постоянные переговоры. Ситуация прояснится в понедельник, самое позднее – четверг. Все зависит от решения стран Европейского Союза. Европейская Комиссия должна подготовить все таким образом, чтобы это решение было одобрено всеми, правда? Не стоит забывать, что согласно Лиссабонскому договору, о котором упоминала в среду госпожа премьер Эва Копач, мы согласились, на это разделение, согласился тогдашний президент Лех Качиньский. Эти миграционные вопросы требуют полного согласия и мы на это способны. Если стран, которые будут против, будет немного, решение все равно будет принято. Таково европейское право в данном вопросе.
Если говорить о странах, которые против, о Вышеградской группе в нашем случае, Роберт Фицо, премьер Словакии, говорит, что даже если страны Евросоюза навяжут Словакии иммиграционные квоты, то его правительство не примет эмигрантов, это во-первых, а во-вторых, он говорит, что повторное голосование по вопросу принудительных, так он их называет, квот эмигрантов, будет означать конец иллюзий для малых стран, что они что-либо значат в Европейском союзе. Есть в этом доля истины.
Как-бы да, но мы не являемся малой страной, у нас спрашивают, с нами консультируются, мы способны, и я говорю это с полной ответственностью, влиять на решения Европейского союза, но я также прошу относится с пониманием к тем странам, которые являются объектом многотысячного присутствия нелегальных иммигрантов и беженцев. Поэтому все нужно взвесить и спокойно принять решение. И мы к этому готовы. Я прошу обратить ваше внимание на то, что польское мнение и польские суждения очень важны сейчас в Европе, потому что польская позиция очень крепка и сильна, но мы не можем себе позволить повторять за премьером Фицо, что мы никого не возьмем, и что мы не хотим об этом даже говорить, что это не наши проблемы. Это общеевропейская очень болезненная и очень серьезная проблема для многих стран.
Но премьер Фицо не говорит, что не примет. Он только говорит, что не примет, если ему будут указывать число столько и столько, он говорит, что они сами решат (потому что являются суверенной страной), сколько они примут.
Точно так же говорим и мы, мы говорим о том, что распределение беженцев должно происходить на добровольных принципах, которые являются ключевыми в Европейском Союзе. По этому вопросу каждая страна должна принимать решение самостоятельно. Каждая страна должна продемонстрировать свои возможности и тем самым проявить чувство солидарности. Но нельзя строить свои убеждения по принципу, по которому это сделал в среду Ярослав Качиньский. Это была демонстрация «антиевропейского» лица Польши, демонстрация того, что Польша хочет от этой проблемы отвернуться. Тогда и нам помогать никто не станет, если проблемы начнутся у нас. Если мы, например, будем иметь проблемы с восточной границей, с иммиграцией, с беженцами из Украины, к кому мы тогда обратимся? Мы будем просить помощи у Европейского Союза, потому что, если дойдет до такой ситуации, мы сами не справимся. Точно так же, как сегодня не справляются Германия, Венгрия и Австрия. Должно быть что-то, что выше собственного национального эгоизма.
pr1/ая