Фото: Polskie Radio
Август 1980-го года. Вспоминает Хенрыка Кшивонос, оппозиционный деятель времен Польской Народной Республики, которая вместе с другими участниками протеста, находилась 35 лет назад на Гданьской судоверфи:
«Атмосфера была очень напряженной. Когда ты больше чем две недели находишься в закрытом пространстве и нужно как-то есть, пить, умываться. Это не так уж легко. Мы ночи напролет сидели и думали».
Именно поэтому было очень важно поддерживать боевой дух участников протеста, объясняет Антоний Филипковкий, один из организаторов страйка в Гданьском порту:
«Во время сидячей забастовки главное поддерживать протестующих, ведь они являются движущей силой происходящего».
Поэтому все, кто тогда побывал на верфи, вспоминают не только трудности тех дней, но и то, как с этим справлялись. Рассказывает композитор Мечислав Холева:
«Мы приезжали на верфь, в порт и записывали важное, что происходило. Мы слушали, что происходит среди работников, как они пели, переживали. Они пели. Взять хотя бы балладу «Боже наш».
«Боже наш, Боже наш, как же долго длится страйк. Мы проводим его, потому что никто не ценит наших требований. Пускай бы поразмыслили, чего нам это стоит».
Песня «Боже наш» стала гимном Гданьской судоверфи хоть, как вспоминает Анджей Колодзей, организатор забастовки в Гдыни, ее начали петь на его предприятии:
«Бунтарский гимн был придуман в Гдыне. Более того, он был записан в процессе его создания. Мы вместе пели на площади, кто-то играл на гитаре. Придумывались слова, все остальные их повторяли и заучивали. Все это происходило на судостроительном заводе имени Парижской коммуны в Гдыне».
На судоверфь также приезжали артисты из театра «Выбжеже» и из Варшавы. Вспоминает один из организаторов страйка в Гданьске Ежи Боровчак:
«На судоверфи была звуковая аппаратура. Через каждые 50 метров, в помещениях имелись мощные колонки и мы все слышали. Что еще важнее, артисты приходили к нам. Например, режиссер Анджей Вайда, которого все знали из телевизора, и который был среди нас. Для нас это было нечто… Если такие известные люди с нами, то кто тогда, против нас».
Среди выступающих был также и бард Мацей Петжик:
«Нам это казалось очень важным, поскольку нас туда пустили и слушали наши выступления три дня подряд».
Со временем песен об августе 80-го и событиях того времени появлялось все больше, но вовремя забастовки их было всего несколько. Самой важной после гимна, была «Песня для дочери».
«Текст, который я услышала (мелодия, я так поняла, была придумана прямо на месте, это было похоже на балладу), текст начинается очень красиво, это очень простые слова»:
«Нет у меня на тебя времени,
И с мамой давно не виделись,
Подожди еще немного, повзрослей,
Мы расскажем, что случилось.
О днях исполненных надежды,
Разговоров и споров горячих,
О недоспанных ночах,
И о сильно бьющихся сердцах».
Вспоминает Клементина Каспшжик:
«Да, это песня обо мне. Тогда родители как раз расходились. Эта песня появилась в результате, с одной стороны, политических, а с другой – событий личной жизни».
Говорит Мацей Петжик:
«Я написал музыку к «Песне для дочери» в первый же день. Это было спонтанно, можно даже сказать, случайно. Это произошло, благодаря Мацею Просану, который был директором театра. Кто-то повесил на доску объявлений текст этой песни, это был аноним. Человек, который нашел этот текст указал на меня и сказал: пускай это парень ее споет. Мацей посмотрел на меня и сказал: спой, ты должен это спеть. Так и появилась песня для дочери. Потом эту песню использовал в своем фильме Анджей Вайда, многие звезды мировой величины пели ее».
pr1/ая