Малгожата Стшалковская пишет книги исключительно для детей. Её первое произведение было опубликовано в середине 90-х, а в этом году вышла 156-я по счету её книга.
Я сама не знаю, почему пишу для детей… но люблю это делать. Сколько себя помню, с самого детства я постоянно придумывала каике-то истории, стишки. Потом, когда была уже подростком, я стала писать очень грустные тексты – у девочек так бывает. Затем наступил большой перерыв. Вновь я начала писать для своего сына. Михал родился в 80-м году, это были времена, когда в Польше выбор книг был небольшой, а он обожал рассказы об автомобилях. Я для него написала поэму «Об автомобильной ржавчине», которая пожирала двигатели и металлические части машины.
Потом появились другие сказки, а когда их собралось довольно приличное количество, кто-то из знакомых подсказал Малгожате Стшакловской показать свои тексты какому-то издателю.
Поскольку по природе я ленива, то пошла в самое ближайшее издательство, которое находилось через два дома от моего. Там редактор Ирэна Ландау, прочитав мои сочинения, сняла трубку телефона (раньше, по её словам, она никогда этого не делала) и позвонила в редакцию детского журнала Świerszczyk (Сверчок). Это самое первое издание для детей в Польше, кстати, в этом году ему исполняется 70 лет. Так вот «Сверчок» в 1996 году напечатал мой первый рассказ под названием «Dżdżownica».
В переводе на русский dżdżownica означает «дождевой червяк». Это слово сложно выговорить даже взрослому поляку. А в творчестве Малгожаты Стшалковской есть много стихотворений и рассказов со словами, которыми можно сломать язык.
Если я напишу текст, а при его чтении ошибаются и учителя, и родители, и дети – это и хороший урок, и игра. Все смеются, «ломая» себе языки, и веселятся. Язык – это самый доступный материал, который может радовать. Я считаю, что у детей не изменились две вещи – восприятие и необычайное рвение к радости. Радость – это огромная ценность в жизни, а дети нам её демонстрируют, потому что они обожают смеяться. Когда мы становимся взрослыми людьми, то становимся ужасно серьезными… А я пишу для того, чтобы радовать.
Малгожата Стшалковская
Для того, чтобы писать для детей, не обязательно с ними постоянно находится, говорит писательница:
Первой мои тексты всегда читает моя мама, человек в возрасте. Я не думаю постоянно о том, что я пишу для детей, пишу для детей… Надо сказать, что в Польше в некотором плане повезло, что она менее прогрессивна… Дело в том, что во многих европейских странах для каждого детского возраста утверждены соответствующие словари. И если автор использует в своих произведениях слова, которые не входят в словарь для данного возраста, то у него могут быть проблемы. В Польше, к счастью, такого нет. Я считаю, что в этом нет смысла. Во-первых, потому, что дети разные: один ребенок какое-то слово употребляет ежедневно, а другой – никогда его не слышал. А во-вторых, книжка должна развивать, это задача всей культуры. Я в конце своих книжек помещаю словари со словами, которые могут оказаться сложными или неизвестными для моих читателей. Я, например, обожаю ботанические названия всяких червячков или улиток. Они прекрасны!
Последняя – 156-я по счету – книга Малгожаты Стшалковской вся похожа на словарь, называется она «Давно или в старину»:
Это книга о словах, которые вышли из употребления либо изменили свое значение. Например, в наше время на плохого врача мы говорим «коновал», а когда-то это был доктор для коней, он занимался лошадьми в армии, его очень ценили. Конные военные дивизии даже не представляли себе жизни без него. Или, скажем, слово «линейка». Это была повозка с запряженными лошадьми для перемещения в городе. А некоторые сложности в польском языке следуют, например, из того, что когда-то в нём кроме единственного и множественного числа существовало двойное число.
Малгожата Стшалковская открывает свой секрет писательства для детей:
Внутри каждого человека сидит ребенок. Не каждый в этом признается, не каждый об этом знает и не каждый может его распознать. У меня был такой случай в жизни, после которого я взяла свои старые фотографии – от самой маленькой Малгожаты до самой старшей – и воспоминаниями проехалась по всем моим годам. И поверьте, теперь мне проще ощущать себя маленькой девочкой. Это очень приятное состояние. Речь не идет об инфантильности или о том, что я ничего не понимаю. Просто я могу ощущать мир так, как его ощущала, будучи маленьким ребенком. Вот такое моё состояние, когда я пишу. Это одновременное пребывание в детском и во взрослом возрасте. Ребенок предлагает идеи, а взрослый их описывает.
И еще одна немаловажная деталь:
Когда детский писатель садится писать, то ему, прежде всего, нужно очиститься от всех плохих эмоций, потому что злость, нервозность делает писательство невозможным. И речи быть не может о том, чтобы в таком состоянии сесть и писать текст для детей. Потому что маленький читатель сразу же это почувствует.
Ирина Кудрявцева