Вступление Польши в Евросоюз 1 мая 2004 года несомненно был одним самых важных цивилизационных выборов страны на пути ее окончательного возвращения в европейскую семью народов, после 50 лет пребывания под властью коммунистов и доминации Москвы. Решение о присоединении к ЕС поддержало 77,45% поляков на референдуме, который был проведен 7-8 июня 2003 года. Что характерно, спустя 15 лет 91% поляков поддерживает членство своей страны в ЕС. Таким образом Польша является одной из наиболее евроэнтузиастических стран Евросоюза.
Как можно оценить геополитический и экономический итог пятнадцатилетнего членства Польши в ЕС? За комментарием мы обратились к профессору Пшемыславу Журавскому вель Граевскому научному, сотруднику Европейского центра Натолин, который также является членом Национального совета развития при президенте Польши:
Итог, безусловно, положительный. Действительность такова, что большая часть, причем наиболее богатая и влиятельная часть европейского континента, входит в структуру ЕС. Польша, как одно из шести самых крупных государств ЕС, со своими амбициями и влиянием в регионе, имеет возможность влияния на европейскую действительность, будучи в Евросоюзе, а не вне его.
В экономическом плане итоги нашего пятнадцатилетнего членства в ЕС также однозначно позитивные. Прежде всего речь идет об открытии для нас рынков ЕС. Благодаря этому мы освободились от нестабильного, рискованного в политическом плане, рискованного и с точки зрения коррупции и криминалитета, российского рынка, или говоря в более широком плане, восточного рынка. Вступление в ЕС стало толчком для развития технологий и производства в Польше так, как евросоюзный рынок значительно более требователен. Чтобы быть на нем необходима была модернизация производственных процессов или процедур в сфере обслуживания. Ну и конечно необходимо выделить вопрос трансфера средств из фондов ЕС. Причем это сложный аспект. С одной стороны, евросоюзные фонды являются финансовым вливанием. С другой стороны, это структурирует и направляет инвестиции в Польше, а одновременно с этим, создает задолженность органов местного самоуправления. Ведь они должны к фондам приобщить часть своих средств, а их необходимо добыть. В связи с этим - это непростой вопрос. Скажем, до сих пор приоритетом было развитие транспортно-коммуникационной инфраструктуры «Восток-Запад», а не «Север-Юг», что было связано с теми, а не инными программами в рамках фондов ЕС. Но как показывает пример Via Carpatia, это можно изменить. Данный проект получил дофинансирование Брюсселя, и он будет иметь большое значение для Восточной Польши и соседей Польши за восточной границей.
Политолог отмечает, что Европейский союз в 2004 году был другим, нежели сейчас, и что такие ведущие страны ЕС видели в новых членах младших, а не равноправных партнеров:
Государства, стремящиеся вступить в ЕС выступали в роли клиентов, кого-то, кто просит принять его в клуб. Поэтому кандидаты на членство были объектом давления и требований, будь то со стороны евросоюзных структур, будь то ведущих членов ЕС. А политический класс ЕС и его ведущих игроков, был убежден в своей великодержавности, в смысле способности форсирования своей политической воли вне своих границ. Страны-кандидаты были полем для такого рода великодержавия и давали основания для такого чувства. Чтобы как-то проиллюстрировать ментальные и психологические последствия этого, можно сказать, что сложилось убеждения, что есть государства «робинзоны крузо» и государства «пятницы», и что последние радостно будут принимать мудрость и все идеи первых. Понятное дело, это не так. Это была иллюзия. Страны-кандидаты после вступления в ЕС получили полные права и их общества постепенно учились функционировать в ЕС, и понимать, что это поле игры интересов. Надо сказать, что раньше споры интересов между европейскими государствами решались на полях битв, когда гибли люди. Сейчас все решается за столом переговоров, но это не означает, что нет разных интересов и приоритетов. Понятное дело, что приоритетом для Польши будет обращение внимание Брюсселя на Украину и направления туда потоков из евросоюзных фондов, а в случае Франции или Италии приоритетом будет Алжир или Ливия. Еще другие приоритеты у скандинавов или британцев. В этом плане разные видения и приоритеты должны сглаживаться в ходе переговоров. Но для этого необходимо чувство равенства и соблюдения евросоюзного законодательства, а не форсирование великодержавных интересов или игнорирование законодательства. Это мы видим на примере немецко-французского тандема и проекта «Северный поток-2», который противоречит третьему энергетическому пакету и евросоюзному законодательству, но который форсируется за счет силы голоса Германии и Франции в ЕС.
Необходимо, что в ЕС идет острый спор по поводу дальнейшей модели развития Евросоюза. Польша, где у власти стоит «Право и справедливость», выступает за идею сильного ЕС, но основывающего на сильных национальных государствах и категорически выступает против передачи ключевых прерогатив Брюсселю. Профессор Журавский вель Граевский, в общих чертах представил ось этого спора:
На данный момент в ЕС существуют два лагеря. С одной стороны, лагерь сторонников продолжения существующей модели европейской интеграции, которая пребывает в глубоком кризисе и ведет к очередным кризисам. Сначала это был финансовый кризис еврозоны, потом миграционный кризис, кризис связанный с брекситом и вопросом лидерства в ЕС. Данный лагерь стремится к интеграции, основываясь на лозунге непрерывного углубления интеграции, предвидящей передачу суверенности национальных государств в руки евросоюзных институций, которые не избираются и не имеют демократического мандата. Брюссель при таком раскладе должен был бы иметь все большие компетенции и это на фоне того, что он не справляется с разного рода вызовами и не имеет возможности эффективно решать конфликтные ситуации.
Есть и другой лагерь, выступающий за изменения и реформы. Это очень разношерстый лагерь. В том смысле, что если сторонники продолжения существующей политики знает, чего хочет, то их оппоненты имеют разные видения реформирования ЕС. Одни идеи более толковые, другие таковыми не являются. Мне кажется, польские проекты являются наиболее разумными. В интересах Польши сохранить ЕС, а его чрезмерная централизация, несмотря на риторику, по мнению Польши, является шагом, ведущим к распаду ЕС. Народы, общества и избиратели выступят против слишком глубокой интеграции и пренебрежения демократических принципов. К примеру, если вопрос сбора и редистрибуция налогов будет забран у национальных парламентов и передан институциям ЕС, то это приведет к бунту избирателей и распаду ЕС.
Польша не хочет распада ЕС, поскольку распад ЕС - это открытие врат для российской экспансии и создание клуба великих держав, как это случилось в результате Венского конгресса 1815. Это означало бы маргинализацию Центрально-Восточной Европы, а Москва стала бы раздающей карты. Это черный сценарий и ни один здравомыслящий польский политик себе этого не желает.
Материал подготовил Назар Олийнык