Впервые в своей истории Украина столкнулась с «синдромом войны». Тысячи солдат, прошедших через войну в Донбассе, не могут привыкнуть к мирной жизни. Однако в Украине, в отличие от многих других государств, общество начало помогать своим солдатам почти сразу же, не ожидая окончания войны. Что такое посттравматический синдром и как от него спасают ветеранов боевых действий? Про это нам рассказывают киевские волонтеры, помогающие Союзу участников, ветеранов и инвалидов АТО и боевых действий.
Люди в камуфляже стали привычной частью пестрой киевской толпы. Особенно заметны они на вокзале. Одни военные отправляются в Донбасс и прощаются со своими женами и девушками. Другие оттуда возвращаются. Ветеранов необъявленной войны в Донбассе часто можно узнать по взгляду - у них выцветшие, покрасневшие и глубоко запавшие тревожные глаза. Большая часть солдат перестает видеть смысл в мирной жизни. Их мучают кошмары, они страдают от приступов агрессии, ищут забытья в алкоголе.
Институт медицины труда на улице Саксаганского в Киеве - это один из центров, где врачи и волонтеры помогают солдатам справиться с «военным синдромом».
«Даже непродолжительное нахождение в зоне боевых действий способно нанести человеку травму, которую он будет ощущать в течение всей жизни», - говорит глава Союза участников, ветеранов и инвалидов АТО Юрий Белоконь.
"Армия запоминается на всю жизнь, а боевые действия - тем более. Тогда люди видят то, что не свойственно человеческой психике - смерть, уродства. Одно дело, когда человек погиб, другое - когда ты собираешь его по частям. Это ломает настолько, что люди после боевых действий продолжают переживать эти события. По ночам снятся кошмары. Мы сталкивались с тем, что после войны ребята не могу спать на кроватях, спят на полу.
Они не могут уснуть без стрельбы. Потому что, понимаете, в зоне боевых действий ты боишься уснуть, пока не начнется обстрел. А когда обстрел прошел, ты знаешь, что есть период. И ты спокойно засыпаешь. Это настолько отчеканивается в памяти, что здесь солдаты ждут обстрел, и они не могут спать, пока им не постреляют. Бывало пару раз, что мы специально стреляли, чтобы ребята могли спокойно заснуть".
Юрий Белоконь - профессиональный психолог. Ветеран Афганистана, он помогал вернуться к обычной жизни своим товарищам. Вместе с друзьями и коллегами, с которыми он прошел Майдан, Юрий создал неправительственную организацию СУВИАТО. Она занимается психологической реабилитацией ветеранов войны в Донбассе, помогает им найти работу, занимается детьми, у которых война забрала родителей.
Ветеранам афганской войны в ССРР или чеченских войн в России, действительно, не оставили иного выбора, чем запить, податься в бандиты или силовые структуры. Украинское общество повело себя по-другому.
"Человек - это не расходный материал", - говорит Юрий Белоконь.
"На сегодня мы уже видим реалии тех дней и нынешних дней, что такое советская власть и российское руководство, которые просто не ценят своих людей. Солдат был ничем, он был инструментом. Поэтому его дальнейшая жизнь - это использованный материал. Украинский народ другой. Сами волонтеры показали свою душу. Народ скинулся на помощь армии. Просто никто, кроме Украины, на постсоветском пространстве не переживал такой войны".
Если посттравматические стрессовые расстройства не лечить, то общество ждет всплеск алкоголизма, самоубийств, организованной преступности, домашнего насилия. То, что сотням солдат необходима психологическая помощь, волонтеры поняли сразу после начала войны.
"А центров реабилитации в стране не было", - говорит замглавы СУВИАТО Татьяна Скрипаченко.
"Многие наши друзья возвращались на ротации, возвращались раненые в госпиталя. Кто-то запил. Кто-то срывался. Мы поняли, что в больницах им не могут помочь. Их лечили в психиатрических отделениях, их пичкали таблетками, клали под капельницу. Три недели люди в таких отделениях находились как растения, а потом возвращались в ту же ситуацию и к тем же проблемам. Поэтому наша организация, совместно с клиникой профессиональных заболеваний, решила открыть реабилитационное отделение на базе данной клиники. Толчком послужило также то, что буквально 200 метров отсюда находится Институт психологии.
Три месяца мы мучались с бюрократией. В итоге в конце октября открылось отделение на 40 мест. Врачи занимаются ребятами профессионально, а мы вводим их в социум".
Поскольку каждый человек реагирует на стресс индивидуально, лечение также проходит на индивидуальной основе.
"Главное - это помочь бывшему солдату переработать травму, не зацикливаться на войне", - говорит волонтер Ирина Кравчик.
"Мы стараемся выводить ребят в люди - на концерты, в театры, на ипподром, скоро они пойдут на футбол. Чем больше у них в жизни развлекательных моментов, тем легче они «переключаются»".
Один из пациентов реабилитационного центра - 36-летний Максим. Он спас командира, а сам получил тяжелое ранение, потерял глаз. После возвращения с фронта, мужчина долго не мог разговаривать, замкнулся в себе, а мирная жизнь потеряла для него всякий смысл. Теперь он потихоньку возвращается к жизни.
"Мне становится легче не от общения с психологами, а от разговоров со своими боевыми друзьями. Быть в обществе своих боевых друзей - это психологическое лечение. Это поднимает настроение и снимает депрессию".
На вопрос, чем он собирается заниматься в мирной жизни, Максим неожиданно отвечает: «Я хочу вернуться на фронт». Его семья осталась в окопах. Того же хочет и Федор. Он был ранен, стал свидетелем смерти своего лучшего друга. Но он не может вернуться к жене и двоим детям, пока его друзья на фронте.
"Если доктора разрешат, то я пойду санитаром. Опять туда… А сколько я там пробуду, - как бог даст. Никто не знает. Там можно быть и минуту, и день, и час…"
Союз участников, ветеранов и инвалидов АТО помог двумстам ветеранам. Сотням помогли другие организации. Однако через войну в Донбассе прошли уже десятки тысяч человек. От военного синдрома страдают не только бывшие солдаты, но и их жены, родители и дети. Нужно вернуть солдат с войны к их родным. «И этот путь у многих займет не одно десятилетие», - отмечает Юрий Белоконь.
Александр Папко, Киев