Польский телеканал TVN24 показал пропагандистский фильм «Маски революции», который представляет украинскую революцию как государственный переворот, организованный замаскированными нацистами. «Это одна большая ложь и манипуляция» – говорит Newsweek поляк, который недавно вернулся с Донбасса.
Конрад (пожелал остаться анонимным) – поляк, с октября 2014 года служивший в украинском добровольческом батальоне, побеседовал с Моникой Андрушевской.
Ты недавно вернулся с фронта, сейчас ты уже в Польше. В воскресение (21 февраля) была годовщина событий в Киеве, ты включил телевизор и…
Онемел. Существует столько хороших фильмов о Майдане, а TVN24 выбрал российскую пропаганду – «Маски революции» режиссера Поля Морейра, француза. Для украинцев – это оскорбление. Майдан был подъемом всего украинского народа против диктатуры Януковича, а фильм представляет революцию как государственный переворот, организованный замаскированными нацистами. Это одна большая ложь и манипуляция.
Можно ли это оправдать незнанием?
Я был 16 месяцев на фронте, я не знаю современных реалий Польши. Я бы хотел верить в то, что это результат чей-то глупости и дилетантства. Сначала я подумал, что это случайность. Лишь потом у меня появилась мысль, что французский режиссер просто исполнял заказ – снял проплаченный Кремлем пасквиль. Широко известно, что путинские специалисты ищут себе пособников на Западе. У них огромные средства на пропагандистские цели. Примером может быть творчество Грэма Филлипса, английского журналиста, который работает в Донецкой Народной Республике. Когда «Маски революции» первый раз показали на французском телеканале Canal+ , то французские журналисты подписали открытое письмо против повторной его трансляции. Это было громкое дело.
Как отреагировали на показ фильма твои знакомые украинцы?
Они возмущены, разочарованы, некоторые в бешенстве. Представьте себе, чтобы кто-нибудь оценивал польскую кампанию 1939 года на основе событий в Быдгоще, да еще и показанных с перспективы немецкой военной кинохроники. Вижу в этом аналогию.
Фильм показывает батальоны как частные армии олигархов.
Нет никаких частных армий. Мой батальон «Донбасс», так же как и «Азов» были регулярными отделами Национальной гвардии Украины еще с лета 2014 года. Другие ополчения тоже были в подчинении Министерства внутренних дел или Министерства обороны Украины. В начале войны оказалось, что команда Януковича тайно демонтировала армию, поэтому весь груз на себя взяли патриотические организации и помогающие им волонтеры. Батальоны «Правого сектора», а также «Айдар», «Донбасс» и «Азов» выиграли время, что позволило армии возродиться. Ситуация, когда «Правый сектор» не хотел подчиняться военным структурам, возникла из-за недоверия к командованию, возникшего после котлов в Иловайске или Дебальцево. Там погибли сотни людей из-за ошибочных решений Генерального штаба.
Больше всего фильм порочит «Азов» и «Правый сектор».
Это уже верх манипуляций. Во-первых, автор не различает добровольцев, всех их называет неонацистами. К ним он приплел еще и Игоря Мосийчука, депутата, попавшего в тюрьму за взяточничество. Данный политик не имеет ничего общего ни с «Азовом», ни с «Правым сектором», он представляет абсолютно другую политическую силу.
Какой твой личный опыт общения с другими батальонами? «Донбасс» не единожды пересекался с ними на фронте.
Да, я имел честь воевать как с «Азовом», так и с восьмым батальоном «Правого сектора» - «Аррата» в битве под Широкино. Эта битва длилась полгода с февраля 2015 года. «Правый сектор» присоединился к нам в апреле. С «Азовом» мы заменяли друг друга каждые 6 дней. У меня было время, чтобы с ними познакомиться. Среди них не было ни одного эсэсмана, ни звучало никакой нацистской идеологии. Это были солдаты-добровольцы с сильной мотивацией. То, что какому-то журналисту показалось, что нарисованный символ «Азова», похож на свастику, еще не повод утверждать, что украинские патриоты – неонацисты.
А «Правый сектор»?
Прекрасные солдаты. Идейные. Мы делились с ними амуницией и провиантом, который получали от армии.
«Правый сектор» часто обращается к националистической идеологии Бандеры.
Да, к идеологии ОУН (Б). Мне не нравилось это до момента, пока я не понял, что то, что знают о Бандере они, и то, что знаю я, - это совсем разные истории. Можно назвать это разной исторической политикой. Но они точно никакие не людоеды, меня-поляка вот не съели. Они уважают другие народы, просто хотят жить в своем независимом государстве и исповедовать консервативные ценности.
Может пусть Франция займется своими делами? Режиссер этого фильма пугает фашистской Украиной, в то время как растущий рейтинг «Национального фронта» демонстрирует, что нацистов куда больше в самой Франции. Почти треть фильма посвящена событиям в Одессе. Проплаченные сепаратисты, которые там погибли, представлены как невинные жертвы украинского национализма, которых убили только за то, что те говорили по-русски. Что за бред! У меня волосы дыбом встали, когда я это услышал. 80% батальона «Донбасс» - русскоязычные. Такая же ситуация и в «Азове». Это просто вранье канала Russia Today, я даже не мог представить, что увижу такое на польском телевидение.
В Одессе действительно погибли десятки людей.
События происходили в мае 2014 года, когда начиналось российское гибридное вторжение. В это же время похожие организованные группы захватывали Донецк и Луганск. То, что произошло в Одессе, было противостоянием атаке. Фильм не показывает, что одесские сепаратисты были вооружены, у них были коктейли Молотова, они отстреливались в ответ, а большинство из них имело российские паспорта. Эти люди приехали, чтобы убивать украинцев. И продолжают их убивать.
Конрад, что поляк делает на востоке Украины? Что склонило тебя к тому, чтобы стать солдатом чужой армии. Это ведь нелегально.
У меня были идейные и личные причины. Я не первый. В нашей богатой польской истории есть с кого брать пример. Я абсолютно не жалею о своем решении, ведь я участвовал в борьбе против нападения сильного государства на более слабое.
Что отличает тебя от поляков, которые воюют по другую сторону баррикад?
Я бы не хотел, чтобы меня с ними сравнивали. Они служат за деньги в террористических отрядах в квазигосударствах, которые оплачивает российский агрессор. А я – в батальоне «Донбасс», подведомственном Министерству внутренних дел Украины, прикрепленному к воинской части 3057. Я не наемник, моя борьба была в какой-то мере волонтерством. Есть мнения, что, если те, кто воюет за сепаратистов, должны бояться проблем со стороны прокуратуры, то польское государство должно также заняться теми, кто воюет за Украину. Если меня признают виновным, то я приму это со смирением. Я – польский патриот, но Украина для меня – вторая родина со всеми ее недостатками и преимуществами. Там до сих пор идет война с террористами и военными единицами регулярной российской армии. С большей, иногда меньшей интенсивностью, но все еще продолжается. Борьба приобрела форму позиционной войны - поэтому она отличается от той, которая была в 2014 году, или в первой половине 2015, но это абсолютно не означает, что наступил мир. Данная тема уже надоела СМИ, но за нашей восточной границей до сих пор гибнут люди. А мы в это время показываем российские пропагандистские фильмы.
so